В конце сентября комитет по архитектуре и градостроительству столицы утвердил обновленный проект московского филиала музея «Эрмитаж» на территории бывшей промзоны ЗИЛ. Об истории проектирования и архитектурных особенностях здания в интервью корреспонденту Агентства городских новостей «Москва» Михаилу Щепину рассказал глава архитектурного бюро Speech и автор проекта филиала Сергей Чобан.
Михаил Щепин (М.Щ.): Какая идея лежит в основе проекта филиала? Какое место он должен занять в жизни города?
Сергей Чобан (С.Ч.): Фактически на месте завода имени Лихачева создан небольшой город в городе. Основной планировочной осью, хребтом этого проекта является центральный бульвар, вдоль которого строятся ключевые объекты района, в том числе и новое музейное здание. Оно станет важной точкой притяжения и для квартала «Зиларт», и для всей Москвы. Это воплощение очень важной идеи: культурные объекты должны не концентрироваться в центре города, а создавать значимые точки притяжения в его новых районах.
М.Щ.: Что вы можете рассказать о месторасположении будущего филиала?
С.Ч.: На месте заводской, индустриальной территории возникает новый многофункциональный квартал, который проектируется по единому мастер-плану с привлечением нескольких десятков архитекторов, в том числе и зарубежных. В результате возникает очень качественная, визуально разнообразная среда. Каждый архитектор работает здесь в рамках заданного дизайн-кода, но имеет достаточно возможностей для создания объектов с индивидуальным характером.
М.Щ.: Какие вообще строительные проекты в районе ЗИЛ кажутся вам наиболее интересными?
С.Ч.: Это очень разнообразный по своему функциональному и архитектурному наполнению район. Там создаются и культурные объекты, и спортивные (в том числе ледовая арена, к работе над которой я сам имел отношение). Чрезвычайно важным мне кажется и то, что все первые этажи строящихся там жилых зданий задуманы общественными. Повторюсь, для современной Москвы это очень важный пример полицентричного развития.
М.Щ.: Какими были основные требования со стороны заказчика? Какие цели вы сами ставили перед собой?
С.Ч.: Прежде всего нужно сказать о том, что это совместная инициатива крупного частного заказчика Андрея Молчанова (председатель правления «ЛСР» - прим. Агентства «Москва») и возглавляемой им группы компании «ЛСР» и «Государственного Эрмитажа». В первую очередь пространство проектируемого музея должно быть максимально удобным для показа самых разных выставочных экспозиций. Конечно, это пространство должно также обладать интересной архитектурой, и это условие, безусловно, выполняется, но в первую очередь оно должно быть многофункциональным и достаточно трансформируемым для того, чтобы здесь могли экспонироваться самые разные произведения искусства высочайшего музейного уровня.
При разработке данного проекта я постарался использовать весь свой опыт создания музейных экспозиций (Сергей Чобан является автором дизайна очень многих экспозиций, в том числе, например, выставки «Русский путь. От Дионисия до Малевича», прошедшей в Музеях Ватикана в 2018-2019 годах - прим. Агентства «Москва»). Чрезвычайно помогло и взаимодействие с директором «Государственного Эрмитажа» Михаилом Пиотровским и заведующим отделом современного искусства Дмитрием Озерковым. Уверен, в итоге у нас получился проект, который будет отличаться по-настоящему качественными музейными пространствами.
М.Щ.: Сколько времени заняла работа над проектом?
С.Ч.: Мы начали заниматься этой работой осенью 2018 года, уже после того как от предыдущей концепции было принято решение отказаться. Это был очень серьезный многоступенчатый процесс.
М.Щ.: Над чем сложнее всего было работать?
С.Ч.: Мне кажется, что наиболее интересной и значительной частью проекта является гигантский входной холл, из которого видны все выставочные этажи, благодаря чему посетители с первого взгляда смогут понять, как функционирует музейное здание. Для меня это очень важно. Я, например, очень люблю Музей Гуггенхайма за его форму, но еще больше я люблю его за пространственную ясность. Человек входит внутрь и сразу видит то, как устроен этот музей. Мне также очень нравится «Галерея современности» Кунстхалле в Гамбурге по проекту Освальда Матиаса Унгерса. Это здание своей лаконичностью, ясностью, простотой и в то же время импозантностью и торжественностью выставочного пространства всегда поражало меня.
Мы преследовали ту же задачу - создать огромное пространство холла с деревянными конструкциями, излучающими мягкий свет и создающими теплый климат в помещении. Это будет очень высокое пространство, порядка 30 м, в которое обращены все уровни музея. Из-за отсутствия закрытых перегородок пространство будет просматриваться не только вверх, но и насквозь, от бульвара и до парка «Тюфелева роща». И одновременно это пространство можно будет использовать и в качестве выставочного.
М.Щ.: Будет ли иметь филиал что-то общее с оригинальным «Эрмитажем»?
С.Ч.: Для меня исторический «Эрмитаж» - это выразительный фасад, за которым находятся очень разные импозантные и интересные музейные пространства. Самое главное из них - это, конечно, Иорданская лестница Растрелли. Именно с нее для меня начинается «Эрмитаж», и именно с такого же крупного входного пространства будет начинаться здание филиала. Это, безусловно, будет роднить новое здание с историческим музеем.
М.Щ.: Что вы можете рассказать о предыдущей концепции, разработанной Хани Рашидом? Чем отличается его концепция от вашей? Почему ваша концепция оказалась предпочтительней?
С.Ч.: Мне поручили работу над проектом, видимо, после длительных размышлений, уже значительно позже того, как мне стало известно об отказе от предыдущей концепции. Главное отличие, как мне кажется, заключается в том, что для нас самое главное в музее - это его пространственное насыщение: во главу угла здесь поставлена торжественность знакомства с экспонатами, произведениями искусства. Здание музея в гораздо меньшей степени является скульптурой, чем это было в предыдущей концепции. Это, скорее, современный дворец для интереснейших и разнообразнейших выставок, под стать которым решены и общественные пространства. Именно это качество, как мне кажется, в наивысшей степени проявляется в нашем проекте, и я уверен, что оно будет высоко оценено будущими посетителями.
М.Щ.: С чем связано использование дерева в строительстве здания? В чем преимущество этого материала?
С.Ч.: Нужно сказать, что офис компании Speech и мой офис в Берлине во многом являются пионерами применения деревянных конструкций в зданиях общественного назначения. Еще в 2011 году мы вместе с Сергеем Кузнецовым (в настоящий момент главный архитектор Москвы - прим. Агентства «Москва») спроектировали и реализовали стадион водных видов спорта в Казани, где 70-метровый пролет выполнен из деревянных клееных конструкций. Кроме этого, я не раз применял подобные конструкции в Германии: например, общественный бассейн в Науэне полностью сделан из деревянных рамных конструкций. Сейчас по моему проекту в Берлине реализуется самое большое офисное здание из деревянных конструкций в Германии. Иными словами, у меня есть немалый практический опыт, опираясь на который, я и предложил заказчику реализовать входной холл из деревянных конструкций.
М.Щ.: Но использоваться же будет не только дерево, верно?
С.Ч.: Естественно, это не может быть только дерево, из-за требований противопожарной безопасности мы должны применять гибридные конструкции, но дерево станет самым интересным и запоминающимся элементом оформления высокого пространства холла. А своего рода отпечаток этих конструкций положен в основу сложного орнамента стоек и балок, определяющего фасады здания. Как известно, здание исторического Зимнего дворца - это произведение архитектуры барокко, и с точки зрения непрагматичности применяемого рисунка конструкции наш филиал в каком-то смысле также можно назвать барочным: вместо расположения стоек и балок под прагматичным углом 90 градусов мы создаем сложную паутину, пусть и оправданную конструктивно.
М.Щ.: Можете ли вы подробнее рассказать про проект ресторана на первом этаже филиала? Какова архитектурная концепция этой части музея?
С.Ч.: Ресторан будет замыкать анфиладу общественных пространств первого этажа. По нашему замыслу, это должно быть непрерывное пространство со свободным обзором от входа и до стеклянного наружного фасада ресторана, обращенного на «Тюфелеву рощу» и реку. Музей сегодня - это не только выставочные залы, но и сочетание самых разных общественных пространств и функций, - и мы стремились отразить эту особенность в нашем проекте.
М.Щ.: Каково предназначение интерактивной зоны на первом этаже? Какую роль в жизни музея она будет играть?
С.Ч.: Это еще одна часть пространств первого этажа, куда также входят выставочный зал, магазин, детская зона, лекторий и прочее. Это единый подиум, единая поверхность, которая меняет свою функцию, развиваясь от главного фасада к противоположному.
М.Щ.: Открытая терраса должна выполнять роль смотровой и прогулочной площадки? Какой вид будет открываться с крыши здания?
С.Ч.: Терраса будет находиться на уровне последнего выставочного этажа, с нее будет открываться отличный вид на парк, часть района «Зиларт» и московские перспективы. Это место для проведения публичных мероприятий музея. Еще одно интересное общественное пространство, которое будет служить для посетителей стимулом подняться на самый верхний уровень и тем самым позволит прожить здание по вертикали. Мне кажется очень важным, если здание в своей привлекательности для горожан не ограничивается пространствами только первого этажа.
М.Щ.: Материалы, необходимые для реализации проекта, будут производиться в основном из России или потребуется что-то ввозить из других стран?
С.Ч.: Я думаю, что в основном материалы могут производиться в России. Я большой сторонник импортозамещения, и продвигаю эту идею уже очень давно, говорил об этом еще в 2012-2013 годах. Я считаю, что собственная база строительных материалов - это очень важный аспект повышения качества строительной культуры.
М.Щ.: Насколько этот проект важен лично для вас, можно ли говорить о том, что это был новый вызов в вашей карьере?
С.Ч.: Безусловно. Я родился и вырос в Санкт-Петербурге. «Эрмитаж» всегда значил для меня очень много. А та институция, которую выстроили за последние десятилетия Михаил Борисович Пиотровский и Дмитрий Озерков, бесспорно, безусловно, является олицетворением культурной жизни России. И участвовать в реализации проекта здания московского филиала этого одного из самых значимых мировых музеев - огромная честь для меня и огромная веха.