В Совете при президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека (СПЧ) призывают прекратить насильственные действия над осужденными сегежской колонии ИК-7, в которой содержится Ильдар Дадин. Соответствующий доклад размещен на сайте СПЧ.
«Рекомендуем по результатам служебной проверки ликвидировать практику применения насилия в отношении осужденных в помещениях ШИЗО ИК-7. Исключить практику громкой музыки и многократного зачитывания правовых норм в ШИЗО. Одежду и личные вещи вновь прибывших осужденных рекомендуется досматривать исключительно в их присутствии и при включенных видеорегистраторах. Обеспечить хранение записей со всех стационарных видеокамер и нагрудных видеорегистраторов сотрудников в течение одного года в соответствии с ведомственными нормами. Обеспечить в материалах о взысканиях осужденных их собственноручные письменные объяснения», - указывается в докладе.
Также члены СПЧ Игорь Каляпин и Павел Чиков, проводившие проверку в колонии, рекомендовали пересмотреть отношение к питанию осужденных мусульман, которых, по их данным, насильно кормят свининой. Правозащитники также предложили рассмотреть вопрос об оборудовании в колонии молельной комнаты и организовать визиты имама.
И.Каляпин и П.Чиков отметили, что объяснения других осужденных подтверждают достоверность описываемых И.Дадиным сведений. При этом администрация колонии, как отмечают в СПЧ, не готова представить все необходимые видеозаписи, документы о наложенных взысканиях, рапорты сотрудников и материалы о применении физической силы в отношении И.Дадина.
«Давность событий не позволила обнаружить телесные повреждения, за исключением следов на кистях обеих рук И.Дадина. Ответственность за надлежащее состояние здоровья, находящихся под контролем представителей власти лиц, в том числе осужденных, лежит на властях», - отмечают правозащитники.
Ранее сообщалось, что адвокат И.Дадина Наталья Василькова попросила администрацию ИК-7 разрешить провести медицинское обследование ее подзащитного в связи с «сильным ухудшением» состояния здоровья.
Уголовное дело в отношении И.Дадина стало первым, которое было возбуждено по ст. 212.1 («Неоднократное нарушение порядка проведения митинга»), включенной в Уголовный кодекс РФ летом 2014 г. и предусматривающей уголовную ответственность за неоднократные нарушения ст. 20.2 КоАП («Нарушение порядка проведения публичного мероприятия») в течение года. Басманный суд Москвы в декабре 2015 г. признал И.Дадина виновным по четырем эпизодам участия в несогласованных акциях протеста: 6 и 23 августа, 13 сентября и 5 декабря 2014 г. когда он со своими сторонниками перекрыл на несколько минут ул. Мясницкая в центре столицы.
В сентябре 2016 г. И.Дадин был этапирован в исправительное учреждение ИК-7 в Сегеже Республики Карелия. Позже, 1 ноября, СМИ опубликовали письмо осужденного жене, в котором он рассказал об избиениях и унижениях. В результате уполномоченный по правам человека в РФ Татьяна Москалькова и Совет при президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека начали проводить соответствующие проверки.
2 ноября ФСИН сообщила, что комиссия независимых врачей ФГБУЗ РК «Сегежская центральная районная больница» провела медицинский осмотр заключенного, в результате чего состояний и заболеваний, в том числе хронических, требующих лечения, у него не обнаружено. Позже стало известно, что после опубликования письма во время встречи с членами ОНК И.Дадин упал на пол в припадке, похожем на эпилептический, и прокусил язык. 3 ноября ФСИН сообщила о комплексном инструментальном обследовании И.Дадина и консультациях врачей - нейрохирурга и невролога в ГБУЗ РК «Больница скорой помощи», результаты работы медиков аналогичны. По словам супруги осужденного Анастасии Зотовой, состояние здоровья И.Дадина продолжает ухудшаться: у него постоянный нервный тик, трясутся руки, он задыхается.
11 ноября было опубликовано новое письмо, в котором И.Дадин отметил, что насильственные действия в его отношении прекратились, однако других заключенных продолжают избивать. 12 ноября активиста навестил независимый врач Василий Генералов, но И.Дадин отказался от медицинского обследования. Как отмечала А.Зотова, он мог отказаться от услуг врача, так как ожидал провокаций: вместе с медиком к ее супругу не пустили адвоката, хотя изначально планировался их совместный визит.